Премьер-министр России Дмитрий Медведев на днях подписал концепцию федеральной целевой программы по развитию судебной системы до 2020 года. Согласно данному документу, на нужды судов государство запланировало потратить 90,6 миллиарда рублей.
В конце прошлого года МВД издало новый приказ, который регламентирует систему оценки органов внутренних дел (приказ № 1310 от 26 декабря 2011 г.). Такие приказы (так называемые «палочные») создают систему реальных стимулов, которая управляет повседневной жизнью работников полиции, определяет, за что их поощряют, а за что — наказывают. Они определяют, как именно сотрудник полиции будет относиться к конкретному заявлению — по какому будет работать активно, а какое постарается убрать в стол. Таким образом, эта, казалось бы, чисто ведомственная система оценки самым непосредственным образом касается каждого гражданина.
27 сентября 2012 года в Высшей школе экономики состоялся семинар "Свобода информации в России: законы и реальность".
В рамках дискуссии эксперты Центра Transparency International Russia и Высшей школы экономики совместно с представителями Института проблем правоприменения и Института развития свободы информации обсудили ситуацию с доступом к судебной информации, поделились опытом в практической реализации права на доступ, а также далит экспертные оценки концепции открытого правительства, принципиально меняющей подход к осуществлению доступа к информации и ее фактической реализации в России и мире.
С этой недели в арбитражных судах проводится процедура рейтинговой оценки судьями своих коллег, цель — определение кандидатов на руководящие должности. Приказ о проведении эксперимента 19 сентября подписал председатель Высшего арбитражного суда (ВАС) Антон Иванов. Опрос будет проводиться в электронной форме и тайно. В приказе говорится, что результаты опроса имеют сугубо информационный характер, относятся к информации с ограниченным доступом (председатель ВАС, руководитель его секретариата и начальник управления информатизации) и не подлежат разглашению. Судьям предстоит выбрать лидера, оценив такие качества кандидата, как высокий профессиональный уровень и организаторские способности. По каждому из пунктов они должны выставить напротив каждой фамилии либо плюс, либо минус.
На минувшей неделе снова заговорили о создании единого Следственного комитета. Если (и когда) это произойдет, значительная часть следователей МВД и ФСКН перейдет на работу в СК. Особых препятствий для работы следователей МВД и СК нет и быть не должно: Уголовно-процессуальный кодекс (УПК) в России для всех един, а системы оценки работы следователей, по сути, должны быть отражением идей УПК. Другой вопрос — даст ли организационная реформа результат. Уголовный процесс обязывает следователя зарегистрировать сообщение о преступлении, возбудить уголовное дело (если данных о преступлении достаточно), задержать подозреваемого (если есть основания подозревать его в совершении преступления) и в итоге направить дело в суд. Тот же УПК, однако, обязывает следователя и к другому: прекратить уголовное дело (если выяснится, что преступления не было), отпустить подозреваемого (если подозрение не подтвердится). Все вместе это законность по УПК. Однако повседневной деятельностью следователя, как и любого государственного служащего, управляет не только УПК, но и ведомственная система оценки его работы.
18 сентября 2012 года научный сотрудник Института проблем правоприменения Шклярук М.С. выступила на семинаре Российско-Германской торговой палаты, организованного для юристов и руководителей иностранных компаний, работающих в Северо-Западном регионе, а также консалтинговых фирм. Доклад был посвящен правоприменению в области ответственности за налоговые преступления и практике взаимодействия правоохранительных и налоговых органов.
То, что суд – отдельная ветвь власти наряду с представительной и исполнительной, знает любой.
Но в то, что она является по-настоящему независимой, верят, оказывается, совсем немногие.
Судя по опросам Левада-центра, полностью доверяет судам лишь 2% (!) россиян. И лишь 4% абсолютно уверены, что суд может защитить рядового гражданина от произвола чиновников. Между тем независимость судов – ключевое условие развития общества. Если судебная система становится послушным инструментом в руках правящей элиты, экономика разрушается, в стране назревает социальный взрыв. Уровень несвободы наших судов, ее причины и способы преодоления стали предметом только что закончившегося исследования петербургских ученых.
В России, как мы все хорошо знаем, развернулись масштабные строительные работы в рамках подготовки к зимним Олимпийским играм в Сочи в 2014 году и Чемпионату мира по футболу-2018. Их особенность состоит в том, что они должны быть закончены в строго установленные сроки: перенести их при всем желании не получится. Отсюда поспешность во всем, в частности, это касается изъятия частной собственности. Это является общемировой практикой – забирать частное ради общественного, конечно же, с выплатой компенсации. Однако серьезная проблема возникает в случае изъятия неформальной собственности, то есть собственности, которая не закреплена за владельцами документально. В этой ситуации перед организаторами площадки для международных соревнований встает дилемма: с одной стороны, они должны своевременно произвести изъятие недвижимости, с другой стороны, соблюсти права и интересы неформальных собственников и таким образом избежать социальных издержек.
12 сентября 2012 года ведущий научный сотрудник ИПП Кирилл Титаев принял участие в итоговой встрече проекта "Программа профессионального развития юристов", организованной Санкт-Петербургским институтом права имени принца П.Г. Ольденбургского при поддержке USRF. В ходе встречи обсуждалась специфика адвокатской профессии, проблемы развития адвокатуры в России, технологии обучения адвокатов и развития их профессиональных навыков. Во встрече приняли участия лидеры адвокатского сообщества Санкт-Петербурга и Ленинградской области, представители ВУЗов, зарубежных юридических ассоциаций и адвокаты из регионов России.
Громкие процессы последних лет неизменно удивляют наблюдателей, в числе прочего — бросающейся в глаза беспомощностью представителей обвинения. Практически каждый раз присутствующие в зале суда журналисты и блогеры с некоторым изумлением описывают одну и ту же картину: прокурор, который не ориентируется в материалах уголовного дела, не помнит ключевых обстоятельств фабулы обвинения, не может ответить ни на один вопрос защиты по существу дела, потом зачитывает обвинительное заключение с таким видом, будто видит его в первый раз, путая ударения в фамилиях свидетелей и экспертов. В деле ЮКОСа один раз государственный обвинитель принял название улицы в адресе лондонского филиала фирмы — Виктория-роуд — за подпись некой Виктории Роуд под документом. В деле Pussy Riot прокурор был не в курсе, что показания одного из свидетелей в деле скопированы с показаний другого вместе с опечатками и грамматическими ошибками.
