Приговор по делу Самодурова — Ерофеева вызвал такую волну возмущения с одной стороны и ликования с другой, что сразу становится очевидным: ни та ни другая представления не имеют о том, как в общем случае — без камер и знаменитостей — осуществляется уголовное правосудие в России. Все полагают, что без политического заказа, без взяток и пиара российский суд невиновных оправдывает, а виновных приговаривает.
На самом деле ситуация намного комичнее — или, если угодно, трагичнее. Господа Самодуров и Ерофеев после всех боданий и флешмобов получили от суда ровно тот приговор, который получили бы при прочих равных на их месте рядовые, совершенно не известные никому и«не знаковые» люди. В случае, скажем, если бы их сосед пошел в прокуратуру с заявлением, что его религиозные чувства оскорбляют граффити на их заборе. При условии, разумеется, что у прокурора как раз не хватало«палки» в квартале по возбужденным делам, взыграло желание отличиться по модной 282-й статье или просто зуб в этот день болел.
Год назад, 29 июня 2008 г., президент России подписал закон (141-ФЗ), внесший ряд поправок в уголовное и уголовно-процессуальное законодательство. Эти поправки привели к появлению в России нового правового института — досудебного соглашения о сотрудничестве. Суть досудебного соглашения состоит в том, что подследственный признает свою вину, выдает сообщников и помогает в раскрытии других преступлений. Закон гарантирует, что такое сотрудничество вдвое сокращает его наказание. Институт проблем правоприменения отследил годичную историю его применения и попробовал разобраться, как в России срабатывают законодательные новации.
Одна из предполагаемых мер в рамках обсуждающейся сейчас реформы милиции — применение опросов общественного мнения в ходе разработки реформы и для оценки удовлетворенности населения деятельностью милиции в дальнейшем. Звучит как будто неплохо: узнать мнение собственно людей о работе правоохранительных органов. Но есть проблема.
В России обсуждается необходимость реформы МВД. Как свидетельствует международный опыт, ключевыми темами для реформы такого рода всегда оказываются проблемы численности силовых структур и объемов их финансирования: небольшие, но хорошо обеспеченные материальными средствами силовые структуры, судя по всему, являются наилучшим вариантом.
Подходит ли этот рецепт для постсоциалистических стран? Для того чтобы определить, какой путь реформирования является оптимальным в данном регионе, следует обратиться к опыту аналогичных стран, которые уже проводили такие реформы. Институт проблем правоприменения проанализировал опыт постсоциалистических стран с точки зрения соотношения относительной численности (на 100000 жителей) силовиков, их удельного (на одного сотрудника) финансирования, с одной стороны, и качества бизнес-среды и уровня правовой защиты населения — с другой.
Фактически, дети-сироты живут во многих учреждениях в условиях лишения свободы. Они полностью зависят от так называемого «опекуна» — директора учреждения. И если повезло, и он порядочный и не очерствевший человек, то это одно. А если не повезло — то другое.
Это цитата из блога психолога, много лет работающего с этими детьми и знающего ситуацию не то, что изнутри — вглубь. А вот сделанное тем же психологомописание, как система работает.
Лондонские ссыльные — уехавший Чичваркин и вернувшийся Гуцериев публично высказались по поводу своего конфликта с российскими правоохранительными органами, вынудившими их покинуть страну. Чичваркин поименно назвал членов «милицейской банды», отбиравших товар под предлогом оперативно-розыскных мероприятий. Гуцериев всячески избегал называть имена тех, кто координировал 72 уголовных дела против него. Ему теперь с ними жить и строить новый бизнес. А в отношении бывшего товарища по несчастью прощенный олигарх высказался оптимистично: мол, я решил вопрос — и Евгений решит.
Исторически сложилось так, что прокуратура в России по силе чуть ли не сильнее и выше суда. Размытое понятие "надзор за законностью" и в советское время и в современной России позволяют органам прокуратуры вмешиваться в деятельность любых структур, в том числе и суда. Отсюда, в 2002 г. было самое большое количество прокурорских работников по сравнению со всеми другими странами — 55 тысяч человек, на 100 тыс. жителей России приходиться 38,3 прокурора. По данным, на 2006 г. на 100 тыс. населения — 20 прокуроров.
Центр Европейский исследований в отчете рассказал об исследовании ИПП "Обвинительный уклон в уголовном праве: фактор прокурора"
По данным Верховного суда, штатная численность судейского корпуса составляет 27 380 человек (без учета мировых и военных), из них 23 297 — судьи судов общей юрисдикции и 4083 — судьи арбитражных судов. Это те люди, от профессионализма, непредвзятости и принципиальности которых зависит очень многое. Защита прав граждан. Разрешение конфликтов. Отношение к государству. Уровень справедливости как его отражает массовое сознание. Рост частных инвестиций, предпринимательства, инноваций зависит от того, способна ли судебная система защитить наиболее активных людей от тех, кто пытается присвоить результаты их усилий, будь то криминальные элементы, недобросовестные конкуренты или государственные служащие.