Недостаточное финансирование работы аппаратов судов давно превратилось в хроническую проблему, которую регулярно обсуждают, но не могут решить. Это обстоятельство имеет важные следствия как для организации работы самой судебной системы, так и для всей модели судебной власти, которая сформировалась в России за годы реформ.
Проблема есть
Недовольство недостаточными окладами работников аппаратов судов (секретарей, помощников, специалистов) высказывается регулярно.
В 2009 г. по результатам работы председатель Совета судей Российской Федерации Ю.И. Сидоренко в отчетном докладе отметил: «Уровень материального обеспечения работников аппаратов достиг критически низкой отметки, вследствие чего резко возрос отток квалифицированных кадров из судебной системы. <…> это уже не частный вопрос, а государственная проблема, которую несколько лет Совет судей и Судебный департамент пытаются решить». В Постановлении VI Всероссийского съезда судей от 02.12.2004 указано: «Оплата труда работников аппаратов судов не соответствует объему и сложности выполняемой ими работы».
Средние показатели оплаты труда работников аппаратов судов находятся в пределах 10–20 тыс. рублей. Конечно же это не соответствует уровню и сложности выполняемой работы. Возможны премии, но при отсутствии вакансий экономия заработной платы незначительна, что не позволяет существенно изменить эти цифры. Поскольку приведенные доходы совпадают со статистическими показателями доходов населения, с точки зрения власти вопрос о финансировании судебной системы закрыт.
Оклад работников аппарата судов определяется Указом Президента РФ от 19.11.2007 № 1554. В силу указов Президента РФ от 29.03.2008 № 421 и от 21.09.2008 № 1394 происходило повышение, а вернее индексация в связи с инфляцией, однако кардинальных изменений это не принесло.
Проблема вроде как обсуждается, но никак не решается. Заработная плата работников аппаратов судов устойчиво находится на низком уровне.
Стоит обратить внимание на тот факт, что некоторые части судебной системы России существенно отличаются друг от друга и представляют свое образные полюсы. В первую очередь это относится к системе судов общей юрисдикции (где царит крайний консерватизм, с очень настороженным отношением к любым новациям) и системе арбитражных судов, которой свойствен очень высокий темп реформирования. Между тем, несмотря на эти, казалось бы, сущностные отличия, положение дел с финансированием работы аппарата судов и в арбитраже, и в системе общей юрисдикции, и в военных судах, и в мировой юстиции одинаковое. Везде секретари и помощники судей получают недостаточно.
Единство работы
Суть проблемы сводится к тому, что суды перегружены. Крайне сложно, а зачастую просто невозможно разделить работу судьи, помощника и секретаря. Данный тезис противоречит многократно повторенной мантре «правосудие осуществляется судьей». Правильнее говорить «правосудие осуществляется судом и озвучивает его судья». В этом смысле очень правильный акцент представлен в ч. 1 ст. 118 Конституции РФ, где указано, что правосудие в Российской Федерации осуществляется судом. Здесь подчеркнута роль всей судебной системы. Процедура выработки и подготовки судебного акта реализуется отнюдь не только судьей. Роль аппарата очень высока и значительно выше, чем предполагают некоторые не знакомые с судебным закулисьем. Цейтнот, превышение всех лимитов нагрузки, невозможность взять «музыкальную паузу», как это происходит в известном телевизионном интеллектуальном шоу, приводят к тому, что иногда просто нет разницы между работой, которую выполняет помощник судьи и судья.
Сказанное относится прежде всего к должности помощника судьи, который в силу своих должностных обязанностей подготавливает проекты судебных решений. Однозначно утверждать о полной вовлеченности секретаря судебного заседания в процедуру подготовки судебных актов сложно, но в условиях универсальной взаимозаменяемости и больших отпусков у госслужащих зачастую секретарь подготавливает проекты процессуальных документов. А в действительности подготовка проекта процессуального документа – это на 90% его окончательный вид. А когда судья срабатывается со своим аппаратом, эта цифра легко может достигать и 100%. В разных местах работа складывается по-разному. Есть судьи, которые стараются выполнять по максимуму всю работу сами, но есть и те, которые всю работу просто отдают помощнику.
Надо отметить, что законодательство подобную взаимозаменяемость или взаимодополняемость судьи и аппарата суда лишь поддерживает. Согласно закону помощник судьи должен иметь высшее образование, юридический стаж и вообще рассматривается как ступень к должности судьи. Не многим меньшие требования установлены и к секретарю судебного заседания.
Возрастание объема работы
Здесь следует также сказать о возросшем за последние годы объеме процессуальных документов. Если 20 лет назад считался нормальным приговор на двух, а то и на полутора печатных страницах, то сегодня самый простой приговор может исчисляться пятью, десятью листами и более. Эта тенденция характерна для всех видов судебных актов, не только для приговоров. По гражданским делам сложность структуры законодательства такова, что одно описание предмета спора и аргументации сторон иногда занимает несколько страниц.
При наличии императивного требования отвечать на все доводы жалоб получает распространение мода, при которой подробно воспроизводят все доводы жалобы, описывают обстоятельства дела, а далее лаконично мотивируют отсутствие оснований для удовлетворения. Сам объем судебного акта выступает главной мотивировкой, уже нельзя сказать, что жалобу не рассматривали. Вне зависимости от моральной оценки подобного приема можно констатировать увеличение объема письменного текста. Сам этот подход снижает необходимость профессионализации и низводит процедуру подготовки судебных актов к однообразной штамповке, что упрощает вовлечение в данный процесс работника с незначительным опытом.
Компьютеризация привела к подробному воспроизведению содержания применяемых норм. Проще скопировать всю статью, нежели воспроизводить только нужную часть. Увеличилось количество промежуточных судебных решений, каждое из которых может пол ностью или с незначительными исключениями воспроизводить решение суда по существу. Соответственно увеличилось число обжалований. Изменились традиции заполнения протокола судебных заседаний, который от краткого изложения сути сказанного приближается к стенографическому отчету. Полнота и развернутость судебных актов арбитражных судов не могут не обратить на себя внимание. Бурная переписка по надзорным жалобам в судах общей юрисдикции предполагает убедительность немотивированных отказов, что опять же решается за счет объема.
Большой объем процессуальных документов стал новой традицией. Уже никто не может позволить себе ответить кратко, есть определенные традиции по объему каждого вида документа.
Одним словом, сложившийся тип работы судов в современной России предполагает большой объем трудозатрат. И никакая компьютеризация не может стать решением, скорее это условие разрастания. Даже если не брать в расчет рост объема компетенции судов, сама организация судебной работы уже делает невозможным разделение работы судьи и аппарата. Все выполняют единую работу. Эту истину знает любой сотрудник суда. Однако в общественном мнении судебная деятельность преподносится только как работа судьи. Внутри судебной системы этот фактор не учитывается. Никакой разумной коррекции в оплате труда нет.
Ответственность судьи: мифы и реальность
Распространенным аргументом в пользу сложившейся ситуации является то, что судьи берут на себя ответственность за осуществление правосудия и вне зависимости от того, какой объем документов подготавливается аппаратом, судья их подписывает и тем самым лично отвечает за результаты. В том или ином виде данный довод воспроизводится достаточно часто.
В силу исторически сложившихся в России традиций не предполагается, что судья выносит решение сам. В реальности решение по судебным делам принимает безликая бюрократическая машина. Персональной ответственности не существует. Это не означает, что по каждому делу собирается консилиум. В нем нет необходимости. По большинству типичных дел уже выработаны позиции, и задача судьи – покорно следовать в фарватере и, как говорится, «не умничать», что и называется у нас судебной практикой. Не следовать ей – грубый моветон.
Если же возникает новая, ранее не отработанная ситуация, судья может воспользоваться подсказкой «звонок другу». Другом выступает так называемый куратор – судья в вышестоящем суде. Должность куратора обязывает отвечать на звонки. Посредством такой переадресации вопроса наверх происходит демонстрация покорности. Сам вопрос уже не важен. После консультаций бывает сколько угодно отмен, так как сформированная позиция может быть нечеткой. Но таким образом реализуется механизм снятия с судьи ответственности за «принимаемое» решение.
В кассационных судах (областные, краевые и приравненные к ним) регулярно происходит публичное обсуждение сложных процессуальных проблем. Любой судья, желая снять с себя ответственность, имеет возможность вынести вопрос на коллегиальное обсуждение. Помимо этого, работает механизм прямого обращения к непосредственному начальнику – заместителю председателя одной из коллегий.
Конечно, не стоит утрировать. По большей части дел никто никого не спрашивает, а судья действует по накатанной, так сказать, следует сложившейся практике. Но если вы желаете сделать карьеру либо само дело резонансное, то запрос необходим. Одним словом, утверждение, что в России судья сам принимает решение, несколько преувеличено и скорее соответствует тиражируемому образу в СМИ, а не реальности. Фактически решение принимается в момент написания проекта судебного акта.
В силу сформировавшихся традиций никто не ожидает от судьи разбирательства по уголовному делу. Именно это лежит в основе проблемы отсутствия оправдательных приговоров. Проще говоря, сегодня вопрос вины вне компетенции суда. Можно с этим соглашаться или спорить, однако таковы реальные, но негласные правила. Вся свобода судьи при рассмотрении уголовного дела сводится к исключению избыточно вмененных статей, каких-либо квалифицирующих признаков, а также решению мелких процессуальных вопросов вроде порядка исследования доказательств, определения рецидива и проч. Даже вопрос наказания, каким странным это ни покажется, выведен из компетенции судьи. УК РФ предполагает большие диапазоны в назначении наказания, но по каждому виду преступлений уже сложилась своя практика. Задача судьи сводится к тому, чтобы эту традицию воспроизвести. Незначительные отклонения возможны, тем более что практика назначения наказания по совокупности преступлений нивелирует любые флуктуации.
Кроме того, часто работа выдается непосредственно помощнику. Следовательно, внутри судебной системы помощник может работать самостоятельно и наравне с судьей. Судья, визируя документ, выступает скорее как технический персонал, при желании корректируя текст. При этом любые возникшие потом недочеты предъявляются непосредственно помощнику, а не судье.
Поточное кассационное разбирательство
Отдельно рассмотрим такой вид деятельности, как кассационное разбирательство. На 90% это досудебное рассмотрение по материалам дела, без выслушивания сторон и с подготовкой окончательного решения до начала судебного заседания. Если кто-то работал в суде кассационной инстанции, то мог обратить внимание, что судья-докладчик зачитывает обстоятельства дела по бумажке. Это и есть подготовленное кассационное определение. Да, действительно, его можно считать проектом, и вполне вероятно, что в ходе рассмотрения он может быть изменен. Но общий поток дел подталкивает к тому, что предварительное решение важно и зачастую оно и является окончательным решением по делу.
Решение принимает помощник?
Можно привести в пример ситуации, в которых помощник судьи фактически свободен принять окончательное процессуальное решение. Так происходит, когда он не закреплен за конкретным судьей, а работает на своем участке, при этом проекты судебных актов подписывают разные судьи, которые не чувствуют прямой личной ответственности. Бывает и так, что объем подготовленных проектов просто не предполагает хоть какое-то их изучение судьей.
Это далеко не все случаи, доказывающие, что судья в российской судебной системе вовсе не всегда принимает решение и берет на себя ответственность. Чаще всего это обычный бюрократ. Работники аппарата, понимая подноготную, естественно, не согласны с несоразмерным распределением доходов. В сущности, выполняется одна работа, преимущественно аппаратом. Нет каких-либо убедительных аргументов в пользу поддержания модели, при которой зарплаты судьи и работающего наравне с ним помощника либо секретаря отличаются в несколько раз.
Система и ее стабильность
Любая система может быть эффективной, если все ее звенья работают слаженно. Для этого требуется нор мальный внутренний психологический климат. Распределение доходов должно соответствовать представлениям о справедливости внутри данной системы. Представления же формируются не только на основе реальной потребности, но и исходя из общих затрат на систему. Именно поэтому ошибочна оценка обсуждаемой проблемы лишь с точки зрения статистических показателей. Работники аппарата определяют свое право на доход в зависимости от вовлеченности в трудовой процесс и средств, выделяемых на функционирование всей судебной системы. Финансовых ресурсов выделяется более чем достаточно. Не нужно каких-либо дополнительных вливаний, вполне достаточно просто перераспределить часть доходов в пользу работников аппарата. Незначительное снижение доходов каждого судьи позволит повысить оклады аппарата от 50 до 100%.
Когда вопрос распределения доходов внутри организации не решен, невозможно и формирование единой корпоративной этики. Это означает, что происходит разведение работников внутри единой организации по лагерям, формируется конфронтация. В данном случае искусственно создается проти вопоставление судей и работников аппарата.
При таких обстоятельствах ни одна организация не может действовать активно и последовательно и она уже выступает не субъектом реальности, а скорее ее объектом. Субъектами же оказываются организации, лишенные внутренних дефектов. Например, в органах прокуратуры и федеральной службе безопасности нет такого жесткого рубежа между окладами. В результате структуры с правильной внут ренней организацией в состоянии выступать субъектами на внутриполитическом пространстве, концептуально подавляя иные организации и ведомства. Судья предпочитает ощущать себя частью исполнительной власти или иной сильной структуры. В подобных условиях конкретный судья не осмелится говорить с позиции судебной власти. Соответственно сама идея о роли суда как центрального органа, разрешающего социальные и политические конфликты, не может быть воспринята обществом. Именно этот механизм скрывается за послушанием судей.
Конечно, сама судебная система неоднородна, и есть сегменты, где финансирование носит иной характер. Например, в Верховном Суде РФ для отдельных работников аппарата предусмотрены существенные надбавки до 10 окладов, не считая премиального фонда. Но для того чтобы правильно понимать суть обсуждаемой проблемы, отметим, что вопрос предполагает оценку положения дел в том сегменте судебной системы, где реально происходит осуществление правосудия. Здесь акценты нужно расставить так: чем ниже инстанция находится в системе судебной иерархии, тем больше в ней проводится судебной работы. Чем выше инстанция, тем дальше она от реальной работы. Сейчас не имеет смысла устанавливать нюансы каждого звена судебной системы. Ограничимся констатацией того, что правосудие реализуется в первую очередь в системе мировой юстиции, в районных судах, арбитражных судах субъектов, меньшее участие принимают вторые инстанции. Как раз эти сегменты наиболее многочисленные и о них сейчас идет речь.
В целом с учетом применяемых технологий в организации судебной системы России можно заключить, что она не является стабильной и самодостаточной. По-видимому, это не входит в планы основных субъектов внутриполитического пространства. Безусловно, поддержание такого состояния достигается не только методом создания внутренней напряженности в отношении вопроса зарплаты, но и иными методами, которые мы не разбираем. Несоразмерность в распределении доходов – важное условие в пресечении возможности стабилизации судебной системы России.
В чем причина?
Этот дефект не был перенят от советского прошлого. Чем же объяснить уродливые деформации, произошедшие в постсоветский период? Все просто – наделение судебной системы широкими полномочиями и декларирование возможности перевоплощения ее во власть поставили вопрос об изменении соотношения сил на внутриполитической арене. Поскольку никто нового сильного игрока не ждал, были реализованы механизмы, направленные на разрушение единства и монолитности системы, насаждение внутренней конфронтации. Этот подход был успешно реализован при создании чрезмерно завышенных доходов судей и явно недостаточных доходов аппарата.
То, что большая часть работников аппаратов судов воспринимает как досадное недоразумение, которое может быть разрешено очередным усилием Совета судей либо Указом Президента, есть проявление последовательной политики по недопущению возможности судебной власти состояться. Под держание внутреннего конфликта, препятствующего формированию единой для всех работников судебной системы объединяющей профессиональной этики, работает на управляемость судей извне. Человеку свойственно ощущать свою включенность в сообщество. Поскольку российским судьям отказано в праве представлять из себя профессиональное сообщество, они «выбирают» принадлежность к исполнительной власти, пускай даже в виде слуг. Стоит обратить внимание на стиль, в котором выходят все обращения Совета судей к власти как по обсуждаемому, так и по другим вопросам – это ярко выраженный просительный стиль.
Указанная проблема усугубляется тем, что внутри организации господствует явно несправедливый характер распределения доходов. Каждый судья, работая в таких условиях, ежедневно сдает экзамен на безнравственность. Идеи неравенства и двуличия стали спутниками климата внутри судебной системы. Наиболее часто применяемый судьями компенсаторный механизм – формирование картины мира, в которой от тебя ничего не зависит. Начинает доминировать пассивный взгляд на мир, отсутствие права голоса. Именно эти качества позволяют в дальнейшем без проблем выстроиться в бюрократическую вертикаль, найти в ней свое место и снять с себя ответственность за «принимаемые решения». Все это только повышает управляемость судьи на уровне психологии.
Работники аппаратов судов, пройдя эту школу и получив должность судьи, рассматривают как само собой разумеющееся конфронтацию внутри системы. Известно, что самые пострадавшие от дедовщины превращаются в наиболее ретивых ее адептов. В какой-то мере этот механизм срабатывает и в судебной системе. Своеобразная эстафета черствости и двуличия... (Gazeta-yurist.ru)
