Институт проблем правоприменения выпустил аналитический отчет «Как и кем творится судебная экспертиза: эксперты в контексте межведомственных взаимодействий»
Отчет представляет исследование организационных, профессиональных и институциональных аспектов работы судебных экспертов в России. Именно эти профессионалы оценивают и производят доказательства по уголовным и гражданским делам, которые определяют решения следствия и суда о виновности. Исследование сосредоточено на двух группах экспертов: судебных медиках и экспертах-криминалистах из экспертно-криминалистических центров МВД и Министерства юстиции. Рассматриваются различия в профессиональной социализации и карьерном продвижении этих групп, а также рутинные аспекты производства экспертиз в конкретных институциональных условиях. Тем самым исследование преодолевает нормативный образ эксперта, в одиночку производящего «истину» для следствия и суда. В реальности любая экспертиза — коллективный продукт, включающий как руководителей экспертных учреждений и вспомогательный персонал, так и контрагентов: следователей и судей как заказчиков экспертизы.
В статье «A tale of four cities: Exploring security through environmental characteristics of CCTV equipment placement» наши сотрудники Дмитрий Серебренников и Дмитрий Скугаревский проанализировали системы наблюдения в четырех европейских столицах — Москве, Париже, Брюсселе и Эдинбурге. Дизайн позаимствован из экологических исследований: камеры рассматриваются как вид, занимающий определенные ниши в городском пространстве. Для анализа было применено объяснимое машинное обучение (CatBoost + SHapley Additive ExPlanations или SHAP).
В журнале Europe-Asia Studies вышла статья научных сотрудников ИПП The Lull Before the Storm? Criminal Justice, Crime and Incarceration in Russia (2000–2020). Это краткое обобщение того, что мы знаем о проблемах в уголовном правосудии и пенитенциарной системе, какими они были в заявленный период: обвинительный уклон, конвейер и работа на хорошую статистику. Мы также знаем, что в эти 20 лет система работала в относительно благоприятных условиях: до России добрался тренд на снижение преступности и рост безопасности (в статье приводятся возможные объяснения). Очевидно, что сейчас мы вступили в период значительных социальных и экономических изменений, — это значит, что и тренд на снижение преступности тоже может измениться. Большой вопрос, как в таком случае встретит новые вызовы система, отлаженная не столько для контроля преступности, сколько для производства целевых показателей.
Судебным департаментом при ВС РФ опубликованы новые сведения о состоянии судов и судимости в России.
Ведущий научный сотрудник ИПП Екатерина Ходжаева, как это повелось в последние годы, дополняет публично доступную статистику и публикует небольшую справку о потоках дел с участием присяжных на уровне районных и областных судов.
В журнале «Мир России» опубликована статья «Институциональный дизайн рабочих групп расследования уголовного дела: на примере районных судов малых городов и сельской местности» ведущего научного сотрудника ИПП Екатерины Ходжаевой по многолетнему полевому исследованию судов с участием присяжных, осуществленном при поддержке Фонда Хамовники.
В журнале «Мониторинг общественного мнения» опубликована статья ведущего научного сотрудника ИПП Екатерины Ходжаевой «Оценка достоверности официальной статистики преступности посредством независимых виктимизационных опросов (RCVS 2018, 2021): случай «удаленных» имущественных преступлений». В ней она сравнивает уровень виктимизации от удаленных (то есть совершаемых через интернет или телефонные сети) имущественных преступлений с данными официально регистрируемой преступности. Обнаружен практически десятикратный недоучет регистрации, значительная часть которого объясняется естественной латентностью: больше половины людей, рассказавших в опросах о материальном ущербе, не заявляли в полицию. Также важными оказываются и практики полиции, когда регистрируется менее пятой части заявлений по случаям виктимизации с ущербом.
В 1990-е годы во всем мире массово стали распространяться новые технологии наблюдения со стороны как коммерческого сектора, так и государства и полиции. Сейчас же почти любое городское пространство пронизано различными техническими системами, призванными обеспечить его безопасность. Пожалуй, символом такой политики можно назвать камеры наблюдения. При этом повсеместность их распространения не самоочевидна и закономерна сама по себе. Это наталкивает на вопрос: как исторически камеры заполняли территории городов и использовались на службе у полиции?
Краткий экскурс в историю этого вопроса попытался дать наш ассоциированный сотрудник, Дмитрий Серебренников, в новом номере журнала «Городские исследования практики».
14 февраля в Астане состоялось открытие Maqsut Narikbayev Institute for Network and Development при Казахстанском государственном юридическом университете. Сотрудники Института проблем правоприменения совместно с экспертами MIND представили результаты трех исследований:
КНД. На сегодняшний день, по оценке Всемирного Банка, Казахстан является лидером по качеству регулирования среди сопредельных стран, включая экономических партнеров по СНГ и ЕАЭС. Мы проанализировали данные всех проверок в Казахстане за 2022–2023 г., сопоставив их с данными организаций, и выяснили:
В ноябрьском номере журнала «Закон» опубликована статья ведущего научного сотрудника ИПП Екатерины Ходжаевой на тему «Суд с участием присяжных в оценках ученых-юристов: различия в профессиональном опыте». Статья проверяет на количественных данных опроса ученых-юристов различия между юридическими суб-профессиями в оценках суда присяжных. Получены значимые различия между теми учеными, кто имеет опыт в адвокатуре или в правоохранительных органах.
Превью статьи
В новом номере журнала «Социологическое обозрение» вышла статья Арсения Веркеева и Дмитрия Серебренникова: «Жертвы своего страха: субъективная безопасность и опыт виктимизации в России».
В тексте на материале Всероссийского опроса жертв преступлений 2021 г. авторы иллюстрируют связь между опытом виктимизации респондента и его ощущением субъективной безопасности. Так, жертвы преступлений связанных с насилием сообщают о большем страхе, но, в то же время жертвы удалённых (кибер-) преступлений или покушений на них имеют почти тот же показатель страха, что и не-жертвы. С учётом резкого изменения структуры виктимизации в России за последние годы это может высвечивать любопытную тенденцию — реальных преступлений становится больше, но вот страх перед преступностью в целом снижается.