Кирилл Титаев и Екатерина Ходжаева о том, что система оценки полиции на основании мнений граждан не работает.
К профессиональному празднику сотрудников МВД на улицах городов появилась социальная реклама, эксплуатирующая советские кинематографические образы милиционеров: «Вор должен сидеть в тюрьме!» и портрет всеми любимого Высоцкого в роли капитана Жеглова. Очевидно, у пиарщиков ведомства не нашлось новых героев. Более того, улучшать имидж полиции в преддверии праздника пришлось на фоне громких скандалов. То в Петербурге малыша из семьи мигрантов оформят как подкидыша в присутствии отца ребенка и бабушки. То во Владикавказе после разговора по душам с оперативниками у человека все тело в синяках и ушибах и приходится вызывать «скорую». И младенец, и избитый мужчина скончались. Полиция вины не признала, напротив, согласно официальным версиям нарушений нет, все по инструкции. Потребовались высказывания правозащитников, протесты обычных граждан, публичные заявления первых лиц регионов, чтобы расследования были начаты.
МВД сегодня лишено обратной связи. Введенный в ходе реформы 2011–2012 гг. принцип ответственности руководителя за проступки подчиненных приводит не к тем последствиям, которые ожидались (предотвращение злоупотреблений), а ровно к обратным. Руководителям всех уровней выгоднее скрывать преступления подчиненных, нежели выявлять их. Но при этом работать надо, и важно давать показатели раскрываемости и выявляемости преступлений и правонарушений (они так и остались на практике главными критериями оценки полицейских). Одновременно нужно, чтобы сотрудники на низовых позициях не переусердствовали и все раскрывали и выявляли более или менее по закону. А как это проверить? Нужно заставить их отчитываться о каждом шаге. В итоге все заняты бумажной работой, вал которой все увеличивается. Но, прекрасно зная, в каких условия все эти бумаги готовятся, руководство не доверяет им. А иного источника обратной связи, кроме внутриведомственного бумагооборота, система МВД не знает.
Система оценки полиции на основании мнений граждан так и не заработала на практике. То есть формально опросы граждан об отношении к полиции и в целом оценка населением криминальной ситуации стали частью системы оценки МВД. Например, накануне праздника ВЦИОМ опубликовал актуальные результаты: в целом доверие к полиции не сократилось с 2013 г. (46%) и, более того, в 2 раза (с 7 до 14%) выросла доля тех, кто выразил свое доверие определенно. Но такая же доля россиян полиции не доверяет (46%), и в те же 2 раза (с 11 до 23%) увеличилась доля тех, кто выражает свое недовольство уверенно.
Основная проблема в том, что это не те опросы. Как показывают исследования криминологов и специалистов в области управления полицией, доверие полиции – очень плохой показатель. Он принципиально по-разному работает для тех, кто имел контакты с полицией, и тех, кто таких контактов не имел. Если человек сталкивался с полицией, то он будет отвечать интервьюеру, исходя из своего последнего опыта или опытов последних лет, и его ответы будут сильно зависеть от того, в каком качестве и как он с полицией общался. Личный опыт – сильнейший фактор, никакой пропагандой и социальной рекламой его не перебороть. У тех же, кто с полицией не сталкивался, доверие к ней будет просто показателем доверия к власти в целом. Без детализации, без разделения на отдельные группы респондентов, без содержательного анализа такие данные интересны политологам, изучающим общую ситуацию в стране, но совершенно бесполезны для управления полицией.
Опросы, которые используются в мировой практике для принятия управленческих решений по поводу работы полиции, содержат в себе преимущественно не вопросы о некотором абстрактном доверии. Они сфокусированы на опыте виктимизации, на том, как выглядят контакты граждан с полицией, на информации о том, как ведет себя человек в сложной ситуации. Проблема в том, что такие данные могут быть трансформированы в содержательные управленческие решения, но не могут быть автоматически пересчитаны в баллы оценки. По их итогам нельзя автоматически составить табличку, из которой будет ясно, кого поощрять, а кого наказывать. Они могут лишь лечь в основу большой и содержательной дискуссии о том, что в нашей (британской, немецкой, испанской) полиции хорошо, а что требуется менять.
Более того, чтобы такая дискуссия была эффективной, необходимо соблюдение нескольких базовых условий. Во-первых, должен проводиться комплексный опрос с большой выборкой. Такие большие опросы в России проводятся ежегодно – хотя и с ужасающим качеством инструментария, но начало положено. Во-вторых, заказчиком таких опросов не может быть МВД, а именно так это устроено в России – и исполнитель хорошо понимает, какие данные могут оказаться неудобными для заказчика и как предоставление таких «неправильных» данных может отразиться на результатах тендера на следующий год. В-третьих, сами первичные данные, массивы, должны быть открытыми. Только это позволит независимым экспертам проверить качество выводов, сделанных внутренними аналитиками МВД.
Российские опросы общественного мнения не нацелены ни на детальное исследование криминогенной ситуации и работы полиции, ни на публичное представление данных обществу и академической общественности для всестороннего анализа. Сегодня основная цель опросов населения – это измерить лояльность граждан к власти в целом и к полиции в частности. Полицейское руководство остается без полноценной обратной связи, а общество – без повышения качества работы полиции.
Источник: Ведомости, Extra Jus
