За муниципальные деньги мы создаем псевдополицию, которая работает на той же платной основе, что и полиция обычная
Через три месяца в силу вступит подписанный президентом закон«Об участии граждан в охране общественного порядка», который отечественные СМИ уже окрестили законом о дружинниках. Людям старшего поколения это должно напоминать аналогичное постановление 1959 г., после которого началось повсеместное формирование добровольных народных дружин, ДНД. Решение Никиты Хрущева было продиктовано не только ростом преступности в результате широких амнистий того времени. Это была часть политики реформ правоохранительных органов, дискредитировавших себя массовыми репрессиями. Кроме того, Хрущев всерьез взял курс на строительство коммунизма, а при коммунизме, как гласила догма, государство должно отмирать и функцию охраны порядка должно постепенно брать на себя гражданское общество. Соответственно, основным вектором хрущевских реформ была децентрализация, в рамках которой было упразднено МВД СССР, радикально сокращены управленческие аппараты, а управление было перенесено на уровень республиканских министерств. Если верить официальной статистике, общественность занималась охраной порядка весьма активно, и к 1970-м гг. в стране было 7 млн дээндэшников, т. е. примерно семь добровольных помощников на одного кадрового милиционера.
А что послужило причиной легализации дружинников в современной России? Каких особенностей правоприменения можно ожидать, учитывая практику работы полиции сегодня?
Сегодня у руководства страны стратегия развития правоохранительной деятельности отсутствует. На этом фоне легализация народных дружин призвана хоть как-то решить текущие проблемы, не проводя значительных реформ. Нынешнему министру ведомство перешло с острейшим дефицитом сотрудников низового уровня, работающих «на земле». Предыдущая политика сокращений оставила нетронутыми штабы и управления, зато сильно снизила штатную численность малопрестижных подразделений, таких как участковые и патрульно-постовая служба. После существенного повышения зарплат в 2012 г. свободных вакансий почти нет, но штатная численность этих подразделений невелика. Лоббирование закона о дружинниках со стороны МВД объясняется прежде всего стремлением компенсировать эту нехватку.
Власти все сложнее игнорировать тот факт, что граждане, в своей массе не доверяющие полиции, пытаются формировать отряды самообороны, казачьи патрули, разного рода дружины для решения местных проблем правопорядка. До сих пор муниципалитетам было запрещено оказывать какую-либо материальную помощь органам внутренних дел и участвовать в их работе. Мнение мэра, местных депутатов или самих жителей о работе полиции не играет никакой роли. Единственным ориентиром для органов внутренних дел осталась оценка вышестоящего начальства. К системному решению проблемы на местах путем создания муниципального уровня управления полицией министерство пока не готово, но движение в этом направлении неизбежно. Новый закон — это возможность для муниципалитетов участвовать в работе полиции и, главное, мотивировать полицию к сотрудничеству. Статьи 21 и 26 закона прямо устанавливают, что органы местного самоуправления и органы государственной власти субъектов Федерации могут обеспечивать функционирование дружин и оплачивать их работу. Тем самым у полиции появляется реальный стимул сотрудничать с муниципалитетами, поскольку дружины и внештатные сотрудники, по сути, передаются в подчинение полиции.
Но реализация нового закона зависит от решения кадрового вопроса. В СССР в период оттепели дух общественности и коллективный порыв были сильнее, чем в монетизированном и индивидуалистичном российском обществе сегодня. Конечно, есть граждане, готовые бескорыстно работать на благо своего города или района, но число их пока невелико. И оно неизбежно уменьшится после столкновения с тяжелой, неблагодарной и часто перегруженной бумажной отчетностью полицейской работой. Остаются те, у кого есть какая-либо иная мотивация для сотрудничества с полицией. Единственный условно «благородный» мотив, который можно вообразить в этой ситуации, — это наработка стажа для поступления затем на работу в полицию. В остальных случаях это могут быть либо мотивы, связанные с использованием полномочий дружинников не по назначению, либо же просто ожидание хоть каких-то зарплат или премий.
По новому закону дружинники могут получать материальное вознаграждение, льготы, ценные подарки. Получается, что за муниципальные деньги мы создаем псевдополицию, которая работает на той же платной основе, что и полиция обычная. При этом она имеет существенно меньше полномочий и несет намного меньшую ответственность за свои действия. Вместо нормальной муниципальной полиции нам пока предлагается паллиативный институт, который будет заведомо хуже того, что существует сейчас. Реакция со стороны кадровых полицейских пока сдержанная. Они осознают риски, связанные с использованием труда дружинников, прежде всего с их слабым знанием законов. И опасаются, что ответственность за промахи дружинников будет падать на них. Поэтому на профессиональных форумах обсуждаются те формы труда дружинников, которые точно никого не заинтересуют — посидеть на телефоне в опорном пункте, разнести по квартирам повестки, посидеть у камер слежения, пока отошел сотрудник полиции.
Несмотря на обычные риски «перегибов на местах», вынужденное делегирование гражданам части полномочий по охране порядка все же шаг в правильном направлении. Идея дружинников не нова, но на фоне других симптомов возврата к советскому стилю жизни этот не столь настораживающий.
