Следователи смогут быстро восстановить тюремное население предпринимателей после того, как будут выпиты все тосты за амнистию
Амнистия лиц, осужденных и преследуемых по экономическим статьям, — новость, безусловно, хорошая. По ожиданиям уполномоченного при президенте России по правам предпринимателей Бориса Титова, готовившего проект, амнистия коснется до 100 000 человек: это в основном снятые судимости и прекращенные уголовные дела. На свободу из мест заключения может быть отпущено 5000-6000 человек. (Впрочем, из недавнего выступления в Госдуме парламентского полпреда президента Гарри Минха, который сослался на данные МВД и ФСИН, следует, что потенциальное число тех, кто выйдет по амнистии, — около 2500 человек, см. «Усохшая амнистия», «Ведомости» от 3.07.2013.)
Сам факт того, что следователям в ближайшие месяцы придется прекратить тысячи уголовных дел по экономическим статьям, может привести к общему снижению их мотивации к дальнейшему преследованию предпринимателей. Надежды авторов амнистии на улучшение бизнес-климата в России связаны с тем, что амнистия станет сигналом к изменению уголовной политики.
Оправданы ли эти надежды? Стоит ли праздновать победу?
Пока эта победа скорее тактическая, а не стратегическая. Дело в том, что все механизмы и все ресурсы, необходимые для того, чтобы сажать предпринимателей в тюрьму, никуда не делись. Вся машинерия посадок остается в работоспособном состоянии. В 2012 г. правоохранительные органы выявили 173 000 преступлений экономической направленности и передали в суды дела на 38 000 лиц. Что мешает сделать то же в 2014-м? Как минимум, четыре фактора, приведенные ниже, позволят достаточно быстро восстановить тюремное население предпринимателей после того, как будут выпиты все тосты за амнистию.
Во-первых, оперативные подразделения по борьбе с экономическими преступлениями никуда не делись. А действующая ныне палочная система, по которой оценивают их деятельность (приказ № 1310), сохраняет валовой показатель по числу лиц, уголовные дела в отношении которых по экономическим преступлениям направлены в суд, т. е. стимулирует посадки.
Во-вторых, российское правоприменение в этой сфере ориентировано на резонансные дела, которые становятся одновременно и сигналами, и прецедентами. После дела ЮКОСа исследователи зафиксировали несомненный рост уголовных репрессий против предпринимателей. А сегодняшняя амнистия, вероятно, пройдет на фоне обвинительного приговора в отношении Алексея Навального, который (приговор) создает прецедент произвольного толкования следователями контрактных отношений между фирмами для выявления преступного умысла и экономического ущерба. Киров может стать первой остановкой, а далее — где угодно.
В-третьих, общая идеологическая установка сотрудников правоохранительных органов, которые идентифицируют себя не как слуги закона, а в лучшем случае как «государевы люди», имеет своим следствием феномен, который можно назвать «моральной презумпцией виновности» в отношении бизнесменов. В худшем случае правоохранители заняты силовым предпринимательством, главным инструментом которого являются уголовные дела.
В-четвертых, радикального улучшения предпринимательской культуры пока тоже не наблюдается. Значительная доля уголовных дел против бизнесменов возбуждается по заказу их конкурентов. Заказные уголовные репрессии — испытанное средство принуждения к продаже бизнеса по заниженной цене или к принятию невыгодных условий раздела бизнеса. Спрос на посадки конкурентов в сфере бизнеса будет оставаться до тех пор, пока предпринимательское сообщество не примет своего рода пакт о неиспользовании уголовных репрессий в качестве средства конкуренции или корректировки цены компании.
Анализ судебной статистики по приговорам в отношении предпринимателей показывает, что при прочих равных они получают более суровые приговоры по тем же статьям, чем даже маргинальные слои, которые в России являются основным объектом репрессий. А чиновники и правоохранители, наоборот, получают более мягкие приговоры. На сегодняшний день системный конфликт между государством и предпринимателями не снят, и последние до сих пор не имеют политического представительства, несмотря на то что платят налоги.
Амнистия — это первый шаг, требующий дальнейших реформ, чтобы стать необратимым. Поэтому, поздравляя Бориса Титова с несомненным успехом, хочется все же спросить: а какие меры планируются дальше? Готово ли бизнес-сообщество предлагать и отстаивать программы реформ правоохранительной и судебной системы, например?
