Сможет ли Владимир Колокольцев улучшить имидж полиции?
Некоторое время назад глава МВД Владимир Колокольцев в очередной раз подтвердил готовность продолжать реформирование полиции, а заодно рассказал почему: «Потому что мы действительно перед собой поставили задачу коренного изменения имиджа наших сотрудников. Да, это задача не одного дня…»
Нельзя не отдать должное честности высказывания. Реформирование с целью корректировки имиджа — это логично, вполне в духе обычной политики МВД, и именно такое понимание целей со стороны руководства ведомства предопределило как ход предыдущей, «медведевской» полицейской реформы, так и фактически полный ее провал.
Господин Колокольцев руководит МВД без нескольких дней год, и с его приходом были связаны определенные надежды на реальное реформирование системы. Но не прошло и года, как стало понятно, что надежды не оправдались. По данным Левада-Центра, лишь 12% опрошенных считали в феврале 2013 года, что полиция за последнее время стала работать лучше, примерно столько же, 14% — что хуже, а подавляющее большинство опрошенных изменений просто не заметили. 56% относятся к сотрудникам полиции с недоверием и лишь 38% с доверием.
Другими словами, проблема имиджа действительно стоит. Маленькая неприятность лишь в том, что за негативным имиджем стоит конкретный повседневный опыт граждан, говорящий о том, что встреча с сотрудником полиции — ситуация рискованная, неприятная, чреватая денежными потерями и негативными последствиями для здоровья, если не самой жизни.
Полицейский на улице воспринимается живущими в стране людьми не как представитель порядка, а как угроза.
А за этим опытом, в свою очередь, стоят глубокие системные проблемы МВД. Пресловутая «палочная система», вынуждающая сотрудников фабриковать нарушения в одних случаях и закрывать на них глаза, всеми силами отбрыкиваясь от пострадавших жалобщиков в других. Практически полная бесконтрольность «низовых» правоохранителей, вытекающая из страха руководства перед раскрытием правонарушений, рутинно совершаемых самими полицейскими в процессе исполнения должностных обязанностей. Неправомерное насилие в процессе «поддержания общественного порядка», банальные грабежи и вымогательство, лишь в единичных случаях становящиеся предметом судебного разбирательства. Одновременно с фактической бесконтрольностью невероятная (и не то чтобы не обоснованная) подозрительность к личному составу (вдруг ничего не делают? Вдруг коррупция?), порождающая все большую бюрократизацию, постоянно растущий вал бумажной работы, просто не оставляющий даже рядовому полицейскому времени на осуществление профильных функций. Сверхцентрализация, отрывающая полицейские подразделения «на земле» от местных сообществ, делающая их совершенно независимыми от мнения тех людей, для которых, казалось бы, они работают, и абсолютно зависимыми от мнения отдаленного начальства.
В этой ситуации прямо теряешься, что же посоветовать руководителю МВД, неспособному решить системные проблемы ведомства, но по-прежнему озабоченному реформой имиджа? Навесить гражданам на уши лапшу, пропагандистскими методами «накачав» образ полицейского не получится: в отличие от каких-нибудь разведчиков или даже чекистов, сотрудники МВД даны практически каждому россиянину непосредственно, в повседневных практических ощущениях.
Их банально слишком много — больше миллиона — и они слишком близко «к земле».
Но кое-что все-таки подсказать можно.
Можно было бы, к примеру, осознав неспособность руководства призвать своих подчиненных к порядку, чуть-чуть прибавить последним стимулов контролировать свое поведение самостоятельно.
Хотя бы вышить крупными буквами на их форме имя и фамилию.
Попытка сделать в ходе «медведевской» реформы полицейских чуть более опознаваемыми торжественно провалилась: у них всего лишь появились на груди металлические знаки нового образца с нечитаемыми многозначными номерами, дополненные, теоретически, столь же нечитаемыми личными бейджами, которые просто не носятся, или болтаются где-то сбоку. В экстремальной ситуации — а для рядового россиянина столкновение с полицейским есть экстремальная ситуация — для того, чтобы прочесть и тем более зафиксировать опознавательный знак, нужны железные нервы и очень хорошее зрение. Если полицейский хотя бы внешне будет напоминать человека, который не стыдится содержания своей работы и не скрывает своего имени, это не только положительно повлияет на имидж, но и повысит самоконтроль: социологам известно, что отсутствие анонимности, доступность чужому взгляду, заставляет людей вести себя более социально приемлемым образом. Да и для граждан возможность зафиксировать на мобильник нарушения полицейских на расстоянии, не рискуя жизнью и здоровьем, была бы не лишней.
Можно прекратить практику, по которой практически в каждом административном деле о «нарушениях» на публичном мероприятии составляет протокол и свидетельствует против обвиняемых в суде не тот сотрудник МВД, кто проводил задержание. Ведь это делается не из каких-то высоких политических соображений, а просто ради удобства, из презрения как к закону, так и к банальному правдоподобию. Задерживает ОМОН, базирующийся отдельно, а содержат задержанных в ОВД, от которого до местного мирового суда добираться банально проще и ближе, да и протоколы писать куда удобнее в помещении, чем на месте. Вот и выступают потом в роли свидетелей на судах сотрудники ОВД, которые и на месте задержания-то не были, позоря организацию на весь мир.
Не скупитесь, господин Колокольцев, довезите своих ОМОНовцев до суда.
Можно было бы с шумом «сдавать» хотя бы тех своих сотрудников, кто попадается на очевидных преступлениях вне исполнения служебных обязанностей: сбивает прохожих на личной машине и уезжает, помахав «корочками», устраивает пьяную стрельбу, налеты на чем-то не угодивший бизнес. Ведь это не пытки подозреваемых, не вымогательство на дорогах, и не систематический обман потерпевших, не повседневное крышевание; это практики не из тех, на которых держится вся полицейская система, а так, побочный эффект общей безнаказанности. Общественность оценила бы.
МВД не просто плохо работает (мало ловит преступников, плохо следит за порядком на улице, и т.д.). МВД работает так, что его функционирование само по себе представляет собой опасность для рядовых законопослушных граждан, особенно для двух категорий: социально не защищенных и наиболее социально активных — сравнимую с опасностью, порождаемой собственно преступностью, с которой это ведомство призвано бороться. Если у вас есть машина, с хорошими шансами вы чаще сталкиваетесь с сотрудниками ГИБДД, пытающимися получить с вас взятку, чем с какими бы то ни было «гражданскими» мелкими коррупционерами. Если ходите ночью пешком, вероятность встретить полицейский патруль и поиметь неприятности на ровном месте примерно такая же, как столкнуться с агрессивными гопниками, намеренными отжать соответствующую сумму на бутылку. Если вы оказались — нет, не подозреваемым! — а просто свидетелем или пострадавшим от преступления, возможность оказаться жертвой полицейского насилия тоже нельзя сбрасывать со счетов. Если вы заняты бизнесом, вероятность «частного» ограбления исчезающе мала в сравнении с вероятностью правоохранительных поборов. Если вы явились на митинг, вас скорее изобьют, чем защитят от частных посягательств на вашу свободу собраний. Лечить в этой ситуации имидж — все равно что красить траву зимой.
Читайте подробнее на Forbes.ru: http://www.forbes.ru/mneniya-column/siloviki/239218-kosmeticheskaya-operatsiya-chem-zakonchatsya-novye-razgovory-o-reform
