Поправки в административный кодекс (КоАП), повышающие штрафы участникам и организаторам общественных мероприятий за «нарушение установленного порядка организации собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования» с прежнего диапазона в 1000-2000 руб. до драконовских 10 000 — 1 млн, уже прошли первое чтение в Думе.
Этот законопроект плох абсолютно всем. Плох процедурой внесения: тем, что он вносится откровенно «к дате», по следам жестокого разгона 6 мая, когда ОМОН избивал дубинками участников согласованного с властями митинга. И тем, что проталкивается в спешке, помимо обычной неторопливой процедуры, также «к дате»: к следующему крупному митингу протеста, тоже уже согласованному — на 12 июня. Тем, что никакого «установленного порядка» в законе, карающем граждан за его нарушение, не содержится, как не содержится ни намека на то, каким этот порядок в принципе должен быть, чтобы за его нарушение можно было привлекать к ответственности по суду. «Установленный порядок», как и в большинстве российских законов, отдается на откуп авторам подзаконных актов, регламентов и инструкций, этот порядок, собственно, и устанавливающих в деталях и подробностях.
Плох закон и тем, что создает основания к произволу, и тем, что содержит серьезные коррупционные соблазны для полицейских и судей. А судьи сейчас еще коррумпированны отнюдь не поголовно. Диапазон между нижней и верхней планкой наказания за одно и то же деяние в 990 000 руб. — это разница, соответствующая разнице между примерно шестой частью месячной зарплаты среднего судьи и его же более чем годовой зарплатой. Учитывая, что решение в рамках этого диапазона будет приниматься так, как обычно принимаются в российских судах решения по административным делам — за 15 минут, без выслушивания свидетелей, с автоматическим доверием полицейскому протоколу или слову любого сотрудника государственных контрольных органов, обвиняющему гражданина в правонарушении, — данный закон рискует стать одним из чемпионов по своему коррупционному потенциалу для судебной системы.
Речь идет не о насилии, не о метании камней в ОМОН (это уже Уголовный кодекс), а просто о присутствии в неположенном месте в ненужное время, об отказе разойтись по требованию, о выкрикивании неких слов, не более того. И вот за такие нарушения можно будет определять наказания, равноценные — в пределе — конфискации квартиры и всего имущества среднего горожанина (средний горожанин, напомним, живет не в Москве и не в Петербурге). Учитывая типичную на сегодня правоприменительную практику, применение данной правовой нормы будет сопряжено с фальсификацией протоколов и лжесвидетельством — по техническим, а не политическим причинам. Задержания на митингах и демонстрациях в подавляющем большинстве случаев проводят сотрудники ОМОНа, структуры, организационно отделенной от ОВД. ОМОН довозит задержанных до отделений внутренних дел, где оформляются рапорты и необходимые протоколы. Сотрудник ОМОНа, непосредственно являвшийся свидетелем того, что было расценено им как основание к задержанию, в автобусе, развозящем задержанных, скорее не окажется, чем окажется. Таким образом, уже не тот же самый, а другой омоновец, а чаще — сотрудник ППС составляет рапорт в отделении. Затем участковый или другой сотрудник готовит протокол об административном правонарушении, который станет основанием для привлечения к ответственности. Именно рапорт (и только в редком случае — лично сотрудник, подписавший его) будет доказывать факт совершения административного правонарушения. И судья, как это принято в российских судах при рассмотрении дел об административных правонарушениях, будет относиться к каждому слову этого рапорта (и следовательно, к протоколу об административном правонарушении) как к объективной истине. Позволять, чтобы по подобной процедуре людей объявляли нарушителями и отбирали у них по 1000-2000 руб., неправильно. Но когда на кону подобного«разбирательства» оказывается миллион — это принципиально новый уровень произвола.
И еще одно обстоятельство, может быть главное. Кто сказал, что закон будет применяться только по существу? В КоАП уже имеется пара норм, позволяющих привлечь к ответственности любого на основании одного только слова сотрудника полиции. Если для того, чтобы оштрафовать человека за, скажем, проезд на красный свет, нужно, чтобы он хотя бы был за рулем, — и так устроено большинство норм закона, — то статья за оскорбление должностного лица при исполнении на практике применяется просто по факту свидетельства «оскорбленного» полицейского (в идеале — двоих полицейских, но часто прокатывает и так), а были ли в действительности сказаны вменяемые «нарушителю» слова, определить задним числом решительно невозможно, учитывая, что официальный протокол в глазах судьи весит намного больше слов любого количества свидетелей. Но по этой замечательной статье санкции хотя бы носят разумный размер. Теперь незаконным сборищем можно объявить любую группу людей (как показывает практика борьбы с одиночными пикетами, для этого достаточно, чтобы рядом с единственным человеком на какую-то минуту встал кто-то второй — или чтобы полицейский хотя бы заявил, что подобное событие имело место), а «нецензурную лексику» в фальшивых протоколах сменят «призывы» и «лозунги». Как при этом возрастет размер взятки за неоформление протокола, объяснять, видимо, не надо.
Читайте далее: http://www.vedomosti.ru/newspaper/article/281711/demonstraciya_s_konfiskaciej#ixzz1wR79Wdg9
