Заявление о заморозке проекта создания в России единого следственного органа, которое сделал глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин, скорее относится к хорошим новостям, чем наоборот. Такое мнение высказал «Полит.ру» ведущий научный сотрудник Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге Кирилл Титаев.
«Важно понимать, что у этого решения или даже этого высказывания Бастрыкина, — потому что мы не знаем, стоит ли за ним решение, — есть какая-то политическая подоплека. В России, как и в других странах, идет политическая игра между силовиками, и высказывание [Бастрыкина] говорит о том, что на этом поле произошли некие изменения. Какие-то именно, мы не знаем и вряд ли узнаем в обозримом будущем. Но что здесь важно для простого человека?
Главный парадокс состоит не в том, что в России следственные органы разнесены в разные ведомства. Да, следователи в России работают в системе Следственного комитета, в системе МВД, в системе Федеральной службы по контролю за незаконным оборотом наркотиков и в системе Федеральной службы безопасности. Но парадок состоит вообще в самой фигуре следователя. К сожалению, и массовая литература, и кино скрывают от нас реальную работу этого специалиста.
Следователь — это человек, который, в типовом деле занимается следующим: по итогам работы оперативников или других сотрудников полиции он формализует доказательства. Условно говоря, к следователю приходит оперативник и говорит, что дядя Ваня видел, как гражданин Петров убивал гражданку Иванову. После этого следователь вызывает на допрос этого дядю Ваню или сам к нему приезжает — и изготавливает протокол допроса, то есть формальное доказательство, которое ляжет в уголовное дело или станет одним из доказательств в суде.
Такой фигуры, по сути, нет ни в одной стране мира, не считая бывших советских республик. Разнесение детективной работы, собственно поиска этого дяди Вани, и процессуальной работы, фиксации его показаний дяди Вани, — это уникальная ситуация. В этом плане идея о том, что у нас не будет единого следственного органа, — скорее, хорошая новость, потому что рано или поздно нам придется что-то в этой ситуации менять.
Потому что каждую работу такого сорта делают два человека. Например, когда речь идет об убийстве, следователь работает в Следственном комитете, а оперативник — в полиции. У них общий начальник — только президент. На менее высоком уровне у них нет общих начальников, что порождает конфликты и необходимость в постоянных неформальных договоренностях.
Соответственно, если у нас создается единый следственный орган, это будет сильное ведомство, которое заберет к себе все следствие, и торможение процесса реформирования следствия, ликвидация этого странного разделения, когда каждого человека допрашивают два раза, когда сначала оперативник проводит осмотр помещения, а потом следователь проводит обыск помещения, и так далее, — удалит нас от решения проблемы этого дубляжа», — сказал Титаев.
О том, что идею решили пока не воплощать, глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин заявил вечером 24 ноября на лекции в МГУ. По его словам, процитированным информационным агентством «Интерфакс», по итогам консультаций в МВД он решил, что, пока он остается председателем Следственного комитета, эта тема им поднимать не будет.
Источник: Полит.ру
