5 апреля 2016 года Президент подписал указ о ликвидации ФСКН и ФМС как самостоятельных ведомств. Теперь они подчиняются Министерству внутренних дел. Кроме того, Президент объявил о создании Национальной гвардии на базе Внутренних войск МВД. Событие комментирует Мария Шклярук, эксперт КГИ, координатор проекта «Реформа правоохранительных органов», научный сотрудник Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге.
Сейчас нас спрашивают: похоже ли это на реформу, которую предлагает Комитет гражданских инициатив?
С одной стороны, очевидно, что аргументы о дублировании функций и избыточности правоохранительных ведомств звучат как обоснование реформы, а это именно наши аргументы. С другой, такая реформа не предлагает полностью системных мер по упорядочиванию правоохранительных функций. Это несколько разных решений, принятых одномоментно.
Так ФСКН и ФМС - это разные структуры, и говорить о них надо по отдельности.
Федеральная миграционная служба пыталась дублировать функции МВД и быть похожей на силовой орган: осуществляла рейды, занималась регулированием миграции с помощью репрессивных мер. В результате силовые методы работы свели на нет достижения в части упрощения выдачи паспортов и ускорения работы миграционных служб. Таким образом, ФМС в полной мере не удался «эксперимент» по трансформации силовой структуры в ведомство с «человеческим лицом». После передачи функций ФМС под контроль МВД, работа с мигрантами, конечно, станет эффективнее. И даже будет приветствоваться той частью общества, которая негативно относится к мигрантам. Но надо понимать, что речь идет о достижении эффективности только в краткосрочной перспективе. Возврат ФМС в МВД – признание того, что реализовать миграционную политику несиловыми методами не получилось.
Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков на практике во многом дублировала функции МВД. Хотя декларировалось, что МВД должно заниматься более мелкими сбытчиками, а ФСКН - организованной наркопреступностью. Еще в 2013 году мы предлагали передать функции ФСКН в МВД (а точнее – федеральной полиции) и организовать работу реабилитационных и просветительских программ отдельно от силовых структур. В этом случае материально-техническая база ФСКН могла бы быть использована для антикоррупционного ведомства, которого сейчас не существует и ощутимо не хватает. Но был выбран другой вариант – ФСКН станет Главным управлением МВД и сохранит структуру обособленного органа. Теперь встает технический вопрос – что будет с функциями борьбы с наркотиками на районном, низовом уровне? Скорей всего, районные оперативники по борьбе с наркотиками войдут в «ФСКН внутри МВД». Или наоборот – сотрудники ФСКН на местах станут полицейскими, подчиненными районным начальникам отделов МВД. Неминуемо появится новое Главное управление по борьбе с наркотиками, которое станет внутренней, параллельной вертикалью для оперативников. Самое главное, как в итоге изменится практика работы. Мы будем следить за ситуацией. Хорошо, если бы при таком объединении контроль за легальным оборотом наркотиков перешел в сферу ответственности, например, Минздрава. Пока же такое регулирование остается в компетенции МВД.
Теперь о Национальной гвардии. КГИ предлагал структурную реформу, которая предполагает переоснащение и разделение на уровни полиции, а также создание Национальной гвардии. Задача Нацгвардии - уравновешивать риски децентрализации и обеспечивать реакцию федерального центра в экстренных ситуациях или при необходимости проведения крупных общественных событий. Казалось бы, Нацгвардия и создается в этой логике. Но при этом МВД по-прежнему остается крупной, централизованной структурой, и даже более крупной по компетенции за счет передачи полномочий ФМС и ФСКН.
То есть логика сегодняшней реформы - не приближение полиции к гражданам, а уравновешивание одного централизованного ведомства другим, плюс сосредоточение всех силовых подразделений в одном месте. Другими словами, реформа продиктована иными причинами: власть видит риски, противостоять которым она хочет быть готова.
Изменит ли эта реформа что-то серьезно в работе правоохранительных органов, в той части, где с ними сталкиваются граждане?
В области уголовного преследования - нет. Если не последует дальнейшей передачи всех следователей в единый СК (да и в этом случае), не стоит ожидать изменений практики выявления и расследований уголовных дел.
В области охраны общественного порядка – изменения возможны, но произойдут ли они на самом деле, сейчас сказать сложно. Законопроект «О войсках национальной гвардии Российской Федерации» дает достаточно много полномочий военнослужащим нового подразделения по охране общественного порядка. Они смогут требовать от граждан соблюдения общественного порядка и подчинения своим требованиям, осуществлять задержание правонарушителей и подозреваемых в преступлении, пресекать правонарушения и преступления, доставлять задержанных в отделы полиции, содержать их до трех часов в частях Нацгвардии, составлять протоколы об административных правонарушениях, применять физическую силу, спецсредства и оружие в разных ситуациях. В этой части полномочия Нацгвардии похожи на полномочия патрульной службы полиции. Возможно, Нацгвардией хотят компенсировать нехватку патрульных, начать более массово привлекать военнослужащих (Нацгвардия сохранит право комплектования военнослужащими по призыву, если кандидаты будут согласованы в ФСБ).
С другой стороны, Нацгвардия получает много полномочий на проникновение в жилые и иные помещения, на земельные участки и территории; оцепление (блокирование) участков местности, жилых помещений, строений и других объектов. Это уже в большей степени заточено под массовые мероприятия, режимы ЧП и контртеррористические операции, спецоперации против организованных групп.
Очевидно, что Нацгвардия создается, прежде всего, для единого руководства всеми силовыми подразделениями. Это и не скрывается. Интрига только в одном – будет ли реорганизована структура внутренних войск? Либо будет создана новая структура с новыми подразделениями. Либо подразделения, призванные решать различные задачи, сохранят свою автономию: части специального назначения для силовой поддержки следственных и оперативных мероприятий, части для работы на массовых мероприятиях, части для охраны государственных зданий и выполнения функций ведомственной охраны и войсковые части. В рамках проекта «Открытая полиция» КГИ будет осуществлять мониторинг ситуации и публиковать его результаты.
Принесет ли эта реформа действительное сокращение бюджетных расходов? Скорее всего нет: затраты на МВД в целом больше триллиона рублей, на ФСКН и ФМС - около 35 млрд. на каждую из служб. Сокращения ФМС на 30% и отсутствие сокращений других сотрудников не принесут значимого эффекта. Если удастся сэкономить несколько миллиардов, или даже десятков миллиардов, то, скорее всего, их придется потратить на новую форму и организационные мероприятия. Вместе с этим, в текущей ситуации вертикальная структура остается во всех правоохранительных органах. Это значит, что издержки контроля и загрузка рядовых сотрудников будут сохраняться (об эффектах регулирования на примере работы участковых см. доклад на Общественном совете при МВД).
Возможно, сложная экономическая ситуация потребует и следующих шагов по реформе правоохранительной системы. В первую очередь это касается уголовного преследования и охраны общественного порядка. В этом случае наличие Национальной Гвардии – единой федеральной структуры, страхующей издержки от сложностей преобразований, -может стать плюсом. Но посмотрим, какие решения будут приняты в дальнейшем.
Источник: сайт Комитета гражданских инициатив
