Слияние двух судебных систем создаст дополнительный стимул для ухода российского бизнеса в зарубежные юрисдикции
Система арбитражных судов, как показало исследование, проведенное Институтом проблем правоприменения, является наиболее эффективной, открытой и продуктивной судебной системой сегодняшней России. Анализ арбитражных решений показывает, что в арбитражных судах у предпринимателя был и есть реальный шанс выиграть у государства.
И вот 7 октября 2013 года президент Путин внес в Госдуму законопроект, предусматривающий слияние Верховного и Высшего Арбитражного судов. Ради этого придется изменить Конституцию. В Думе говорят, что законопроект может быть принят до конца года. Есть, конечно, небольшая надежда на то, что законопроект канет в недрах палаты, да и процедура принятия поправок в Конституцию довольно сложна – сначала две трети Госдумы, потом две трети Совета Федерации, потом две трети заксобраний регионов. Однако, как пока кажется, шансов на это немного.Поэтому сейчас имеет смысл задуматься о дальнейшем развитии событий. Законопроект предполагает, что (по крайней мере) сольются два высших суда, причем практически в полном составе (в ВС сейчас 125 судей, в ВАС фактически работает 54, численность же нового органа – 170 судей). Правда процедура формирования нового Верховного суда такова, что его состав можно будет обновить хоть на 100%, однако большинство экспертов убеждены, что технически это будет выглядеть как слияние. Что будет со всеми остальными структурами (аппаратами, судами регионального и т.д. уровня), которые собственно и обеспечивают устойчивое и эффективное функционирование судов?
Неизбежные потери
Судя по предлагаемой модели объединения, неизбежна потеря огромного опыта, наработанного аппаратом Высшего Арбитражного суда. В аппарат обновленного суда, скорее всего, перейдут в полном составе подразделения, занятые экспертным сопровождением правовых вопросов, которые ранее Верховного суда просто не касались (например, проблемами международного права в экономической сфере или управление частного права). Однако остальные структуры аппарата ВАС, которые дублируются в обоих системах, скорее всего, будут попросту распущены. Это при том, что в подавляющем большинстве вопросов организации судебной деятельности аппарат ВАС идет далеко впереди аппарата Верховного суда и Судебного департамента (разве что вопросы статистического учета и взаимодействия со СМИ в высших судах находятся на сравнимом уровне с поправкой на специфику и масштаб). Это может привести к резкому ухудшению работы целого ряда систем, которые делают работу арбитражных судов столь отличной от работы судов общей юрисдикции. Может пострадать Банк решений арбитражных судов, которая дает уникальный, даже по мировым меркам, полностью открытый доступ к почти всем решениям, позволяет отслеживать их, реконструировать логику суда и т.д.
По большому счету, именно из таких мелочей и состоит эффективность судебной системы.
Вторая неизбежная потеря – это автономия правовых позиций и независимость ВАС. На данный момент Высший Арбитражный суд демонстрирует удивительную (на фоне судов общей юрисдикции) независимость от силовых структур, исполнительной власти и ложно понятых «интересов государства» (то есть подмены интереса государства – равной, открытой и эффективной судебной системы – интересами отдельных госорганов). Суды же общей юрисдикции и в уголовных делах, и в административных, и даже в гражданских очень часто выступают как защитники «государства», а не правосудия. Президиум нового суда, безусловно, будет состоять преимущественно из выходцев из общей юрисдикции, что, скорее всего, приведет как к пересмотру отдельных резонансных дел, так и к постепенному отходу от сформированной ВАС политики фактического равенства сторон судебного разбирательства.
Оптимистичный сценарий
Пока что конкретные формы объединения структур не прописаны, потому что они не требуют внесения поправок в Конституцию и, видимо, будут описаны позже в других законопроектах. Возможен вариант развития событий, который позволит снизить неизбежный ущерб от предстоящего объединения. Это сохранение автономной вертикали арбитражных судов (на уровне субъекта федерации, апелляционных и кассационных судов). Так или иначе, но кроме большой политики, правовых позиций и громких дел существует и основной массив работы арбитражных судов. Это рутинное рассмотрение миллиона обычных хозяйственных споров. И здесь сохранение автономии относительно здорового организма арбитражной вертикали могло бы пойти на пользу экономике и инвестиционному климату.
В этом сценарии нет ничего фантастического. Уже сейчас в фактическом подчинении Верховного суда находится автономная вертикаль военных судов. Мировые судьи, которые находятся под процессуальным и информационным контролем судов районного уровня также являются относительно автономными (финансируются из отдельного источника, имеют свою систему назначения и т.д.).
Пессимистичный сценарий
Худшим из возможных сценариев была бы попытка полного слияния арбитражной системы с судами общей юрисдикции (включение арбитражных судов в состав судов субъектов федерации на региональном уровне, ликвидация или преобразование системы апелляционных и кассационных судов). В этом случае, в процессе неизбежной неразберихи будут потеряны едва ли не все наработки арбитражной системы, уйдет не менее половины кадрового состава. По сути, арбитражные суды просто перестанут существовать, как перестанет существовать отдельная, относительно квалифицированная и профессиональная судебная система для разрешения споров в сфере хозяйственных отношений. В этой ситуации можно прогнозировать практически полный уход бизнеса из государственной системы разрешения конфликтов.
Полулегальный, а нередко и криминальный арбитраж и перенос еще большего числа споров в зарубежные юрисдикции – вот потенциальные результаты такого решения.
Самое же страшное – это отстаиваемое юридическими пуристами объединение процессуальных кодексов. Сейчас АПК и ГПК довольно сильно отличаются, отдельного же кодекса для разрешения административных дел в судах общей юрисдикции просто не существует. В случае подготовки общего кодекса будут руководствоваться не вопросом эффективности, а тем, насколько масштабно придется переучиваться для использования нового ГПК. Соответственно, более многочисленные судьи общей юрисдикции будут защищать привычные процессуальные модели (потому что в ситуации существующей адской перегрузки у них просто нет времени на обучение) и добьются практически полной гибели всех наработок арбитражного процесса. Тот факт, что из пункта «о» ст. 71 Конституции законопроектом изымается упоминание об арбитражном процессуальном законодательстве, к сожалению, наводит на мысли о том, что именно этот сценарий может быть реализован.
Немного конспирологии
Нет смысла здесь обсуждать подковерные схватки кремлевских медведей, но у представленного законопроекта есть особенность, которую не заметило большинство комментаторов. Дело в том, что наряду со слиянием судов в нем есть пункт, который радикально поднимает статус прокуратуры. Заместители Генерального прокурора теперь, наряду с генеральным прокурором, назначаются Советом Федерации по представлению президента. Прокуроры субъектов федерации и приравненные к ним (например, главный прокурор на транспорте) теперь назначаются президентом (сейчас это делает генеральный прокурор). По большому счету, это поднимает статус прокуратуры почти до уровня суда (напомню, что все судьи кроме мировых, судей уставных и высших судов в России назначаются президентом). Даже название 7 главы Конституции меняется с «Судебная власть» на «Судебная власть и прокуратура». Возникает вопрос, а не является ли слияние судов отчасти отвлекающим маневром, скрывающим усиление влияния прокуратуры?
Если это так, то ради аппаратного усиления одного ведомства разрушается едва ли не самая эффективная система российской власти.
Ликвидация Высшего Арбитражного суда – один из немногих поводов, по которому могут объединиться позиции либералов и консерваторов.
Ведь главный принцип здорового консерватизма – «не сломано – не чини». Или, во всяком случае, чини в зависимости от масштабов поломки. Неужели разъединенность судов — это главная проблема в России и мы имеем отличные правоохранительные органы, открытую и эффективную систему уголовного судопроизводства, лучшее в мире образование и идеально работающее здравоохранение?
Источник: Forbes
