Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации предусмотрен так называемый особый порядок судебного разбирательства. Его суть состоит в следующем. Подсудимый признает свою вину и отказывается от изучения собранных доказательств в судебном заседании. За это он получает сокращение предельного наказания на одну треть. Институт проблем правоприменения проанализировал практику реального использования особого порядка российскими судами и обнаружил, что подсудимые на деле не получают никаких выгод.
Правовая реформа в России остается одним из самых важных пунктов повестки дня. В экспертных дискуссиях, окружающих вялые попытки сверху ответить на общественный запрос косметическим ремонтом правовой системы, удивительным образом переплетаются несколько противоречащих друг другу тезисов, с которыми — что самое смешное, одновременно — оказываются согласны буквально все.
Одним из ключевых механизмов, обеспечивающих независимость и эффективность суда, является прозрачная, публичная и понятная процедура занятия судейского кресла. Существующая модель назначения судей в России такова, что конечное решение принимается, по сути, неизвестно кем и по каким критериям.
Статья основана на результатах исследования, проведенного Институтом проблем правопримения в отношении практики применения главы 40 УПК РФ «Особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением». Результаты и методика исследования представлены в аналитической записке за март 2012 года: «Порядок особый – приговор обычный: практика применения особого порядка судебного разбирательства (гл. 40 УПК РФ) в российских судах».
Уникальность судебной власти в том, что она представляет общество в миниатюре. Наряду с жёсткой административной вертикалью присутствует самоуправление. По замыслу, это должно делать судей более независимыми. Органы судейского сообщества призваны конкурировать с руководством судов. Всех судей можно разделить на лиц, занимающих официальные посты руководителей (председатели и их заместители), и рядовых судей. Конструктивный диалог между этими уровнями возможен при наличии работающего механизма внутренней демократии. В противном случае возможно появление касты исполнителей и касты надсмотрщиков.
У бегемота плохое зрение, но с его габаритами это не его проблемы, гласит расхожая шутка. Российские государственные структуры долго напоминали того бегемота. Если ты большой и толстокожий, ты можешь позволить себе быть неповоротливым, подслеповатым, глубоко безразличным к мнению окружающих. Со слабой координацией между мозгами и конечностями и, чего уж там, не слишком высоким качеством собственно мозга. Наедать дополнительный вес, не заботясь о том, как будешь его носить, и разгоняться, не глядя под ноги.
Недолгий всплеск интереса российских адвокатов к судейским должностям
В истории современного российского судейского корпуса был период, когда его пополнение за счет адвокатов было довольно активным (использованы данные, полученные в результате исследования, проведенного Институтом проблем правоприменения. См.: Российские судьи как профессиональная группа. Социологическое исследование. Под редакцией В. Волкова. СПб 2011). Пик приходится на период, когда происходило оживление судебной реформы. С одной стороны, именно в начале 2000-х происходил мощный рост судебной системы, шел активный набор кадров, который не мог быть восполнен внутренним рекрутингом. С другой стороны, повышалось денежное довольствие. В этой связи закономерно появление среди судей лиц, имеющих разнообразный юридический опыт, в том числе работы в адвокатуре.
Практика применения статьи 142.1 УК РФ «Фальсификация итогов голосования» отличается замечательной мягкостью: мало по каким обвинениям так неохотно принимаются заявления, мало по каким статьям соизмеримой тяжести не выносится вообще никогда реальных приговоров.
В год прошлых федеральных выборов, в 2008 г., она применялась аж целых 5 раз: в трех случаях виновные были приговорены к условному сроку, в двух — дело прекращено на основании деятельного раскаяния подсудимого. В 2010 г. — шесть дел, принятых судом, пять условных сроков, один штраф. Для сравнения: по всем статьям соизмеримой тяжести (до четырех лет лишения свободы) в сумме реальный срок лишения свободы получает приблизительно каждый третий, а если смотреть только на преступления «без жертвы», где сторона обвинения представлена лишь прокурором и потому невозможна сделка с пострадавшим (на прекращенные за примирением с потерпевшим дела приходится значительная доля благополучных для обвиняемого исходов уголовных дел), соотношение будет и того жестче.
Одним из важнейших вопросов судебной реформы сегодня является перегрузка судов. Согласно исследованию Института проблем правоприменения судья в общей юрисдикции рассматривает около 30 дел в неделю. При этом надо учитывать различия внутри судебной системы. К федеральному судье в неделю в среднем поступает 16 дел, тогда как мировой судья за этот же период рассматривает 40 дел. Федеральный судья, таким образом, рассматривает три дела в течение рабочего дня, а мировой — восемь, или одно дело в час. У 12,4% судей еженедельная нагрузка превышает 50 дел в неделю, а это уже 48 минут на одно дело.
Институт проблем правоприменения продолжает серию публикаций о том, что ограничивает независимость судов в России и как реформировать судебную систему, чтобы она могла выполнять свои главные функции: защиту прав граждан и обеспечение справедливости
В этой статье речь пойдет о том, из кого и как набирается судейский корпус судов общей юрисдикции. Кадры накладывают отпечаток на работу системы, но и сама система содержит фильтры, отсеивающие тех, кто не соответствует ее природе. Исследования показывают, что наибольшая доля судей приходит из аппарата судов — помощников и секретарей судебного заседания. Таких в судейском корпусе 30%, причем это преимущественно молодые женщины, которые становятся судьями в возрасте около 30 лет — как только позволяет минимальный, пятилетний юридический стаж.
