С 1 января 2021 года в силу вступит закон, позволяющий региональным властям создавать вытрезвители на основе партнёрства с частными компаниями. Научный сотрудник Института проблем правоприменения Екатерина Ходжаева прокомментировала новый закон для издания It's My City.
Когда в начале 2010-х стали массово закрывать вытрезвители, основная нагрузка легла на систему здравоохранения, которая оказалась совершенно неприспособленной для такой задачи. Представим себе типовую ситуацию. Лежит пьяный в сугробе. Полиция его тронуть не может, она должна вызвать скорую помощь. Но медики, как правило, на такие вызовы приезжают нехотя, у них есть более важные дела: сердечники, дети и так далее. Они приехали и пытаются протрезвить человека на месте. Это достигается почти болевыми приемами. Но если у них это не получается, они должны его госпитализировать в обычную больницу. Дальше он приходит в себя и начинает буянить — медсестры и санитарки справиться с ним не могут, они снова вызывают полицию.
За это время система пыталась по-разному решить этот вопрос. Где-то муниципальные власти открывали спецучреждения. Они не обязательно назывались вытрезвители. Там работали медики, но снова возникал вопрос с охраной и законностью применения насилия к буйным. Статус таких заведений был зыбким с точки зрения федерального законодательства. Например, такая программа действует в Татарстане. За счет региональных средств финансируются вытрезвители в крупных городах в рамках программы профилактики правонарушений. Но федерального законодательства для таких учреждений не было, поэтому неясными были правовые последствия их деятельности. Новый закон восполняет этот пробел, особенно с учетом новой версии Конституции — теперь там убрано положение о том, что местная власть участвует в охране правопорядка.
Там, где вытрезвители не создавались местными властями, больницы вынуждены были организовывать отдельные палаты для вытрезвления — то есть была нагрузка на систему здравоохранения. При этом показатели гибели людей от обморожения росли. А это шло в минус работе местных властей и губернаторов. То есть по большому счету вместе с принятием этого закона происходит легализация уже ныне существующих практик.
В то же время государственно-частное партнерство содержит в себе риск, что полиция может обслуживать интересы тех организаций, которые будут содержать вытрезвители. Можно предположить, что, если будут выставлены финансовые показатели и деятельность вытрезвителей будет оцениваться с точки зрения рентабельности, отбирать для «вытрезвления» станут тех, кто почище и видно, что сможет заплатить штраф. Неперспективные к уплате денег «лежачие» любители крепко выпить на практике будут малоинтересны полиции.
Надо понимать, закон сам себя не исполняет, нужна воля правоприменителя — полицейского, который в каждом конкретном случае будет решать: инициировать разбирательство и оформлять протокол или нет. Если полицейскому нужно сделать «палку» на протоколе, то возиться с лежачим пьяным гражданином ему вряд ли захочется. Легче найти более или менее вменяемого человека с бутылкой пива, ему точно можно будет выписать штраф.
Стоит добавить, что в России сейчас меняется структура потребления алкоголя — все меньше в крупных городах тех, кто пьет только крепкие напитки. И следовательно, традиционные «лежачие» — это проблема не каждого города, а тех, в которых напиваются по старинке только водкой. Так что предполагаю, что вытрезвители будут востребованы не везде. А просто выпивших привозить в них — это излишнее расходование средств или просто вымогательство.
В любом случае, пока принят рамочный закон, это не означает, что все вытрезвители станут частными. Закон лишь предлагает такую возможность. Детали мы узнаем, когда Минздрав, МВД и Минтруд разработают нормативку. И вот тогда можно будет предметно обсуждать дизайн системы вытрезвителей.
Источник: It's My City.
